----------------------
Ну, вот и я посмотрел «72 метра». Я никак не могу отнести себя ни к кинокритикам, ни к подводникам, но почему-то довольно много людей хочет услышать именно мое мнение о фильме.
Мнение мое будет скорее отрицательным, чем положительным. Так себе получилось. Очень так себе.
И в то же время «72 метра» делает в нашей стране рекорды по кассовым сборам и нравится очень многим. Причем в число этих «многих» входят и моряки-подводники.
Феномен? Ничуть.
Вопрос в том, читали ли вы Покровского. Если да, то с восприятием фильма у вас могут возникнуть очень серьезные проблемы. Если нет – то вполне может пойти на ура.
Я вот, на свое несчастье, Покровского читал.
И на еще большее несчастье – даже полюбил.
Придется начать с книг Александра Михайловича Покровского. Если вы их не читали, прочитайте обязательно. Во-первых, это очень хорошая литература и создавал ее очень талантливый автор. Во-вторых, без этого мне просто будет сложнее изложить вам свою точку зрения.
Героизм, как я его вижу
Итак, повесть «72 метра». Сюжет: в затонувшей лодке группа подводников пытается добраться до первого, носового отсека. Там – торпедные аппараты. Шанс на спасение. Через эти трубы можно покинуть лодку. Финал у повести открытый, но все же с ощутимым намеком на хэппи-энд. Вот так, вкратце.
И вот тут мне придется дать свое определение тому, что такое «героизм».
Короче. В такой обстановке не бывает поведения храброго или трусливого, умного или глупого, подлого, эгоистичного или альтруистичного… Бывает всего два варианта поведения: профессиональное и непрофессиональное. Иногда профессионализм требует сделать что-то такое, на что способен далеко не каждый человек. И тогда мы говорим о героизме, и это совершенно справедливо. В ряде случаев оставаться профессионалом – это героический поступок.
Но что бы ни происходило, нужно помнить вот об этих двух категориях. Профессионально – непрофессионально. И все. Ничего больше.
Повесть идет от первого лица. В лодке кромешная темнота. Ты в лучшем случае по горло в ледяной воде. В худшем – с головой и неизвестно, найдешь ли следующий воздушный «карман». Постоянно натыкаешься на что-то плавающее; не видно, на что, но, судя по всему, это трупы. Что тебя ждет за очередной переборкой – неизвестно; в любой момент может оказаться, что все твои отчаянные усилия были бессмысленны: дальше не пройти.
Представили? Оценили? Я помню историю с одной английской лодкой, в которой у группы подводников элементарно не хватило душевных сил сделать очередной шаг. Они сели и стали ждать, когда их спасут. Ждали, пока все до одного не задохнулись. Осуждать их нельзя: для любого человека такая ситуация – чудовищная проверка на прочность. Глупо требовать, чтобы ее выдержали все.
Герои Покровского свободно ориентируются в изуродованной лодке – темень или не темень, вода или не вода. Обучили. Внутренний монолог главного: теперь нужно сделать вот что… если не получится, то мы можем поступить вот так и вот так… но тогда надо еще не забыть выполнить такую штуку – а то всем конец… Вот так – шаг за шагом – они постепенно продвигаются вперед, ближе к первому отсеку, к торпедным аппаратам…
И только когда делать нечего – скажем, нужно чего-то дождаться – главный герой позволяет себе подумать на отвлеченные темы. Обратиться к каким-нибудь детским воспоминаням, например. К чему-нибудь посветлее.
И это все просто великолепно.
Потому что это – профессионализм. Ну да, в данном случае, читай – героизм.
И для меня вот такой стиль всегда будет стоять на километр выше тельняшек, порванных на груди, прочувствованных монологов со слезами на глазах и суперпафосной готовности к самопожертвованию – за Родину, за боевых товарищей и далее по списку.
Основная проблема нашей пропаганды заключалась как раз в том, что в ней всю жизнь делался акцент именно на порванные тельняшки. А не на профессионализм.
Отвлекаясь от темы, замечу: именно отсюда растут ноги у разговоров на тему, что «мы немцев мясом завалили».
А вот теперь угадайте: какой подход к раскрытию темы героизма был избран в фильме? «Профессиональный» или «тельняшечный»?
Вот именно.
Была бы у авторов элементарная порядочность – фильм назвали бы по-другому. Потому что он – о другом.
Вероятно, это моя самая главная претензия. Но не единственная.
Просто сюжет. И всякие технические штучки
Этот фильм – по моему, разумеется, мнению – мог бы получиться куда лучше, если бы речь в нем шла вовсе не о катастрофе подводной лодки.
Можно было снять красивый и недорогой боевичок о дуэли русской дизелюхи и американской атомной лодки-разведчика. Ну, «дуэль» – поймите правильно, по-настоящему мочить никто никого не будет, просто идет игра по хорошо известным правилам; проигравший знает, что проиграл. Конечно, дело сводится к поединку командиров. Американец – очень умный, очень знающий, с великолепной, гроссмейстерской логикой. Это его оружие; он им пользуется и всегда побеждает.
И русский. Тоже очень умный и знающий. Но абсолютно безбашенный. Логики нет. Вместо логики – чистая интуиция. Он тоже постоянно пускает ее в ход и тоже каждый раз выигрывает. Так уж случилось, что до того им не приходилось сцепляться друг с другом. А вот теперь пришлось.
Я не буду дальше рассказывать, что из себя представляет русский командир – просто потому что у Покровского есть рассказ «Янычар». Прочитайте. Киношный Янычар, в отличие от книжного – это даже не карикатура. Это просто немотивированное заимствование имени собственного.
Итак, учебная задача: подводная лодка проекта 877 должна атаковать надводное соединение условного противника (соединение, надо сказать, очень знатное, его ведет атомный крейсер типа «Киров» – по имени он не называется, но мы и сами с глазами).
Попутно сообщается, что лодки этого типа – «черные дыры». Это правда; единственное что – так можно сказать о любой современной дизельной подлодке. Новейшие технологии обесшумливания в сочетании с отсутствием реактора-турбины-ГТЗА делают свое дело. Такими же «дырами» являются и английские «Апхолдеры», царствие им небесное, и главный рыночный конкурент проекта 877 – немецкие лодки «тип 209» (про 212 пока ничего не говорим, рано)… По сравнению с проектом 877 еще более черной дырой стало бы его развитие – проект 636, но авторы фильма указывают, что снимался именно 877 проект, даром, что внешне они совершенно неразличимы.
Вполне волшебным образом лодка занимает позицию как раз на пути соединения. По идее, дальше должна пойти очень муторная и опасная фаза, которая на буржуазном языке называется «ASW screen penetration». В силу ряда причин торпедная атака подлодки почти всегда выглядит примерно как засада на горной или лесной дороге: затаился и ждешь, когда они с тобой поравняются. Они, конечно, не горят желанием с тобой равняться, а потому высылают вперед по курсу корабельные дозоры, вертолетные патрули – в общем, всячески хотят тебя застукать заблаговременно. Если это произойдет, то соединение тут же изменит курс – чтобы «не пройти через тебя», а тебе самому устроят такое, что как минимум, поседеешь. Как максимум – уже не поседеешь никогда. Задача заключается в том, чтобы проскочить через зубья этой расчески.
В фильме это тоже происходит само собой.
Ну, пли. (Следует классическое клише: кадр с торпедами, выходящими из аппаратов).
По фильму торпеды шли до цели примерно полторы минуты, что дает дистанцию чуть больше двух километров. Чуть ли не пистолетная стрельба.
Произошло попадание в атомный ракетный крейсер типа «Киров». Наверное, это бы сам «Петр Великий», а может, и еще чего. Я не помню, какие из четырех крейсеров этого типа тусуются на Севере; бортовой номер 099 мне ни о чем не говорит. Снято было на удивление незрелищно и непонятно; если не знать, что происходит – не поймешь.
Сразу после этого все соединение открыло адскую стрельбу всевозможными ракетами. По каким целям – не уточнялось. По крайней мере, я не заметил ничего похожего на пуски ракет-торпед. Но из одной ракеты (выпущенной, если я правильно заметил и запомнил, эсминцем типа «Современный») выпал стартовый движок (да?), со страшной силой взбаламутил море и наверх поднялась мина, на которую и напоролась лодка проекта 877.
Эхе-хе…
О, где же ты, Покровский?
Один из самых болезненных моментов. Воткну полностью один рассказик из «Расстрелять!», одним урлом больше, одним меньше…
Командир быстрым шагом подошел к лодке. Ему было сорок два года, выглядел он на пятьдесят, и лицо его сияло.
Он сорвал с себя фуражку, украшенную великолепными дубами и шитым крабом, и, изящно размахнувшись, бросил ее туда, где солнечные блики болтались вперемежку с окурками, – в вонючую портовую воду.
– Все! Больше не плаваю! Все! Есть приказ, – сказал командир атмосфере и, повернувшись к лодке, поклонился ей.
– Прости, "железо", больше не могу!
Глаза его засветились.
– Прости, – прохрипел командир и согнулся еще раз.
– Товарищ командир! – подбежал дежурный, перепоясанный съехавшим кортиком. – Товарищ командир!
Командир, чувствуя недоброе, радикулитно замер.
– Товарищ командир... у нас в субботу ввод, а... – запыхался дежурный, – ах... в воскресенье выход... только что звонили... х-х... просили... просили передать, – доложил он в командирский крестец, радуясь своей расторопности.
Командир молчал, согнувшись, две секунды.
– Где моя фуражка? – спросил командир тихо, точно про себя.
– Еще плавает, товарищ командир.
– Всем доставать мою фуражку, – сказал командир и разогнулся. Все бросились доставать. Мучились минут сорок.
Командир подождал, пока сбегут последние капли, и нахлобучил ее по самые глаза. Глаза превратились в глазенки, потом он сказал шепотом что-то длинное.
С этого начинается фильм. Не могу сказать, что это самый смешной рассказ Покровского. Пожалуй, по вызову конвульсий он даже не входит в первую десятку. Но.
Но удивительно: сценку перенесли на экран без малейшего искажения по тексту – и какой же деревянной и неживой она стала!
И так каждый раз! Хоть с привнесенными модификациями, хоть без.
Я уже не в первый раз наблюдаю такую вещь: некоторые думают, что язык Покровского можно разорвать на кусочки, на кирпичики, а потом сложить так, как тебе удобнее, и хуже не станет.
А вот хрен.
Еще как станет.
Собственно, от Покровского, как уже писалось, осталось очень немного. Фактически, только самые колоритные реплики. «Кость лобковая!». «И ползешь, как беременная каракатица по тонкому льду…». «Ты что, наука! Вялым келдышем, что ли, сделан?». Остальное – вполне бездарная отсебятина. Да еще – сплошь и рядом – зачитывается, как по бумажке. Это к вопросу об актерской игре, между прочим.
Их и вставить-то нормально не смогли. Перед выходом в море командир прохаживается перед выстроенным экипажем (та еще калька с Das Boot) и говорит: «Ну что, козыри дивные? Я вам задницы-то развальцую!»
Я даже не знаю, от чего меня больше покоробило: то ли от слова «задницы» (вместо «жопы») то ли от того, насколько все неестественно звучало. Неубедительно. А может, потому и неубедительно, что не «жопы». Не знаю…
«По мотивам»… Нужно было, чтоб весь сценарий писал Покровский.
Наверное.
А так – только отдельные реплики и остались. А остальное – в чистом виде «национальные особенности». Тут еще надо учесть, что Покровский в своих рассказах частенько использовал крайне бородатые байки; если перенести их на экран, то у зрителя не будет ни удовольствия, ни удовлетворения…
Общий результат – довольно посредственный фильм «о подводниках». Конечно, к классике всех времен и народов Das Boot даже не приближается.
И вот еще что…
Ну, это, конечно, чистые спекуляции. Но пока я смотрел – все не мог отделаться от одного мерзкого ощущения.
С чего бы это наши мастера культуры вдруг начали делать комплименты силовым структурам (в частности, Вооруженным силам)? Ведь и правда делают. Не пытаются походя в рожу харкнуть, как это было модно раньше. Все наоборот: и отец-командир, и вполне вменяемый экипаж, и красивые кадры российской военной мощи – подлодки-«черные дыры», атомные крейсера и прочее.
Так вот. Они что, действительно боятся, что через пару лет у нас опять начнут сажать за анекдоты?
Не факт, конечно. Но я все никак не мог понять, с чего вдруг такой поворот оверштаг?
Общее резюме
Нет, посмотреть, конечно, можно. Бывают фильмы и хуже, причем намного. Кстати, по словам [Bad username: nnk ] сам Покровский как раз и ожидал, что получится намного хуже.
Но.
Практически ничего от Покровского там не осталось.
Сам фильм совершенно не интересен – просто по сюжету.
И с технической стороны – не очень.
Вот такое у меня мнение.
Journal information