Во-вторых... Некоторые справедливо упрекали меня. что я слишком много ною. Так оно и есть, но сейчас очень уж хочется.
Моя квартира осталась в том же состоянии, в котором была, когда меня увезли. И когда я в нее вошел -- кроме шуток, стало страшно. Адский бомжатник с непередаваемым градусом грязи и срача. Особенно по контрасту с больничной чистотой. И удивляться нечему: в последнее время я с трудом доползал до туалета и почти не подходил к компьютеру. Тупо вынести мусор было серьезной проблемой (а не будь у нас мусоропровода -- пожалуй, и неразрешимой).
Потом я и это бы не смог. А после этого прямо со своего любимого дивана так и улетел бы в Космос, или где таких теперь принято держать.
В общем, быть одиноким плохо. А быть одиноким умирающим и вовсе никуда не годится.
Это было только начало. Я ухитрился нарушить ВСЕ предписания, которые наша докторша дала мне на прощание. Будто список составлял. Хотя вообще-то, когда меня лечат, я более чем дисциплинированный больной. Последствия наступили практически сразу, а некоторым еще предстоит наступить.
Ну и еще один моментик. Каждое действие дается серьезным усилием воли. За год привык, что валяешься на койке, а за тебя все делают другие.
Ну и еще. Отвык быть один. Там-то думал иногда: сколько ж еще смотреть на ваши рожи? А как вернулся, ночью в пустой квартире стало страшно. Спал со светом.
Это все преходяще, конечно. Воспрянем. Но прямо сейчас все не очень здорово.
Journal information