Сказав это, перейдем к деталям.
Источников вдохновения у Бориса Полевого было два. Во-первых, это реальный Алексей Маресьев, а во-вторых, Герман Геринг. Я вовсе не шучу; те, кто оказался заинтригован, могут прочитать соответствующую статью в Вики.
О Геринге говорить особо нечего, а вот реальный Маресьев — личность весьма интересная. Должен вам сказать что другая статья Вики, посвященная конкретно ему, произвела на меня большее впечатление, чем роман. Когда я её читал, мне представлялся не "настоящий человек", а знаете, что? Т-800 из самого первого фильма. Вы поняли, какого. Многим хорошо запомнилось, насколько тяжело остановить Т-800, если он видит цель.
Полевой ничего не писал о том, как Мересьев вообще стал лётчиком-истребителем. А для Маресьева это была целая одиссея, которую можно было описать в отдельной книге. Про послевоенную жизнь Мересьева тоже ничего не говорится. А Маресьев продолжал сохранять отменную физическую форму и без проблем переплывал Волгу. Правильно, уже без ног.
Сам эпизод с ампутацией в реальности тоже был не совсем такой, как в книге. Но тут Полевого можно понять: в жизни всё вышло слишком уж художественно, читатель мог и не поверить. Но можно только гадать, почему Полевой не написал обо всём остальном.
Но при этом написал о многом таком, чего не было и быть не могло. Сейчас мы обратимся к творчеству другого писателя. Михаила Веллера. А именно, к его произведению "Пир Духа".
Что касается Веллера
"Пир духа" — вещь особенная. Создавая её, Веллер вполне себе охуел в атаке. Досталось многим — и людям, и книжкам. Именно там Веллер наехал на перевод "Острова сокровищ", попытался своим умом дойти до того, чем занимался пиратский квартирмейстер и вполне очевидным образом попал со своей аналитикой пальцем в небо. Вот здесь я об этом даже писал.
Но сейчас нас интересует глава о "Повести". Это весьма печально и поучительно.
Я не знаю, какие цели преследовал Веллер, но эту главу просто обожает цитировать всякое пидорьё. Типа, вот как коммуняки промывали нам мозги, пока отважный Веллер их всех не разоблачил.
Так вот. Самое печальное, что в этой главе все сказано абсолютно по существу. Возразить нечего; более того, можно кое-что и добавить. Почему так вышло? Лично я вижу три причины:
1. Познания в истребительной авиации у Бориса Полевого были околонулевые. Или даже не "около". Я попытался визуализировать фразу "Его ОБСТУПИЛИ четыре немецких истребителя". И не смог.
2. Роман был написан за 19 дней. Роман. Результат закономерен.
3. А вот эта причина таинственная. Можно только гадать, зачем Полевому понадобилось столько сочинять от себя.
В конце главы у Веллера идёт такое замечание: хотел бы я знать, что там у Маресьева было на самом деле.
Что ж, в нашем XXI веке со всеми этими его энторнетами справки навести несложно. Что мы сейчас и сделаем.
IRL
В реальной жизни Маресьев тянул свой подбитый самолёт к линии фронта. И пересёк ее. Но на такой высоте, что уже не мог выбрать вменяемое место для посадки. И на парашютный прыжок высоты тоже уже не хватало. Многие считают, что у Маресьева был И-16. На самом деле, это был Як-1. Но это не имело значения. Ни на одном советском самолёте не было установлено хотя бы плохого аналога кресла К-36. Ну, это всё проклятый Сталин, сами должны понимать.
Пришлось грохаться на лес. Просто уже не оставалось других вариантов. То, что Маресьев отделался переломами обеих ног — очень большое везение.
Место было глухое. Падения просто никто не видел. Люди находились не слишком далеко, но Маресьев мог только ползти.
Местность пересеченная. Овраги, болота, глубокий снег. Если ползёшь, то даже обычная поваленная берёза может стать серьёзным препятствием. А любое значительное усилие — тут же взрыв дикой боли в ногах.
И вот так 18 суток. Я бы не выдержал точно. И, полагаю, не только я.
А теперь — внимание, вопрос. Зачем Полевой заменил эту реальную и вполне себе жуткую историю на свою отсебятину? У него Мересьев упал на немецкой территории, убил медведя из пистолета, какое-то время шел на ногах, наблюдал различные следы зверств нацистов, а потом попал к партизанам. Поскольку все эти эпизоды — авторский домысел, причем рождённый в крайне высоком темпе, то к каждому из них действительно возникает масса вопросов.
Что-то много получается. На сегодня пока что хватит.
Journal information